Единственным путем решения энергетических проблем любой страны является энергосбережение и энергоэффективность
Юрий Щербак, известный писатель, дипломат, политический деятель, первый министр экологии Украины и глава Института устойчивого развития им. Вернадского, недавно получил звание Академика Всемирной Академии искусства и наук. Работая над продолжением украинского футурологического бестселлера «Время смертохристов: Миражи 2077 года», Юрий Николаевич нашел время, чтобы высказать свою позицию по проблемам перехода Украины к устойчивому экологически безопасному развитию.
– Юрий Николаевич, какие мероприятия в последнее время провел Институт устойчивого развития? Какая обсуждалась проблематика?
– Прежде всего, я хотел бы рассказать о трех международных конференциях, организованных нашим Институтом. Первая непосредственно касалась вопросов устойчивого развития, и была проведена совместно с Британским Советом, с прямыми включениями из Лондона. Конференция проводилась на высоком уровне, среди присутствующих был министр экономики Украины, эксперты, общественные деятели. В конференции также участвовав Британский Королевский Совет по устойчивому развитию, специалисты которого в онлайн-режиме живо интересовались украинскими делами, предлагали нам дельные советы.
В то время, когда все европейские страны, выполняя решение Саммита 2002 года в Йоханнесбурге, уже имеют свою стратегию, свой план внедрения принципов устойчивого развития, Украине, к сожалению, на государственном уровне в этих вопросах похвастаться нечем. Ведь программы правительства не выполнялись, а созданные советы – не работали…
Вторая конференция была посвящена проблемам здравоохранения. Среди участников были, в частности, специалисты, которые непосредственно занимались проектами внедрения новой системы здравоохранения. Они рассказали, что мероприятия, которые проводятся под флагом оптимизации, – закрытие медицинских пунктов, фельдшерско-акушерских пунктов, маленьких больниц – абсолютно не оправданы социальными условиями Украины, поскольку у нас эти больницы выполняют не только роль медицинских учреждений, но и социальных. Например, зимой, когда все село завалено снегом, а ехать до районного центра 100 км, старый больной человек имел раньше возможность полежать в тепле, регулярно принимать пищу; особенно это было важно для одиноких людей. И если закрыть эти больницы – а они закрываются, – то человек теряет вообще всякую надежду на квалифицированную медицинскую помощь. И это очень прискорбно, потому что смертность в Украине и так высока, особенно среди мужчин продуктивной возрастной группы от 35 до 55 лет.
Понятно, что в крупных городах, особенно таких, как Киев, мы имеем даже некоторую перенасыщенность медицинскими учреждениями; здесь существуют прекрасные медицинские центры, работающие вполне на европейском уровне: Институт Амосова, Охматдет, Институт урологии, Институт эндокринологии и другие. И если в Киеве при нормальной погоде в больницу можно доехать за 20-30 минут – это одно дело. Но мы забываем, что у нас очень разбросано сельское население, большие расстояния между населенными пунктами, а вертолетов, чтобы перевозить больных, как это делается в Канаде, у нас нет и не скоро они появятся … И поэтому это очень болезненная проблема, которую мы всесторонне обсуждали с участием специалистов-экономистов, анализировавшими эту проблему на фоне демографической ситуации в Украине. А демографическая ситуация однозначная – происходит старение населения. У нас сегодня 50% работоспособного населения и 50% пенсионеров и инвалидов. То есть, один работающий должен нести на своих плечах одного неработающего. Это очень тревожная демографическая картина, и она требует очень вдумчивого, серьезного, творческого подхода к созданию новой системы здравоохранения.
Третья конференция касалась социального сотрудничества крупного бизнеса и гражданского общества – мы обсуждали проблему бедности, проблему зарплат. Например, в Европе зарплата занимает 50 в структуре всех расходов, у нас же – 15-20%. А куда деваются остальные средства? Они идут на обогащение олигархов, рост их доходов. Конечно, это не только аморально, но и опасно в социальном и политическом плане. На конференции мы представили проект, над которым работали ученые Института устойчивого развития еще 2-3 года назад. Этот проект был адаптирован к современным условиям, принят Верховной Радой и одобрен Европейским Союзом.
– Значит, инициативы украинских ученых и общественных деятелей интересны и для Европы?
– Да, безусловно, у нас есть большой потенциал и гражданского общества и, в частности, специалистов Министерства экологии. Но для воплощения даже самых лучших идей в жизнь нужна политическая воля государства, которой, к сожалению, нет. И когда премьер-министр хвастается, что в Украине построили столько-то дорог, столько-то мостов, аэропортов – это хорошо. Однако начинать надо с того, насколько улучшилось состояние здоровья населения, насколько уменьшилась смертность, насколько вообще улучшились демографические показатели, а не с индустриально-советского подхода. И дело не том, что руководители государства специально смещают акценты, нет, – они просто не могут по-другому мыслить. Это люди, которые живут стереотипами советского индустриального общества 50-х годов и не понимают современных подходов.
Институт устойчивого развития – один из немногих гражданских независимых органов, подымающий важные насущные проблемы и показывающий пути их преодоления. На международном уровне институт сотрудничает со швейцарским фондом «Сокращение рисков» (Глава – Владимир Костерин) в вопросах разработки зеленых инноваций, внедрение которых позволит улучшить качество жизни.
– В 2008 году президент Ющенко издал указ о создании Академии экологических наук, но уже через два года она была ликвидирована. Что Вы можете сказать по этому поводу?
– Раньше я воздерживался от комментирования этого позорного события в жизни государства, но сейчас впервые дам комментарий по этому поводу.
Лидеры зеленых общественно-политических организаций и министр Филипчук обратились к президенту Ющенко и тот своим указом учредил Академию экологических наук. Среди основателей академии были такие солидные люди, как Директор института ботаники академик Константин Сытник, выдающийся ученый-глобалист, директор Института международной экономики и отношений Олег Билорус. В состав Академии вошли также другие известные ученые, которые были не только теоретиками, но и практиками, и представляли различные регионы Украины – Донеччину, Харьковщину, Закарпатье, Прикарпатье.
Однако сразу начались страшные интриги, потому что президент НАН Украины академик Борис Патон очень возмутился и обиделся, что у возглавляемой им академии могут забрать экологическое направление, – хотя этого, конечно, никто не собирался делать. Так же, как и отбирать у НАН институты или материальные ценности. Итак, начались непрерывные атаки на Ющенко, а после прихода Януковича стали системно уничтожать все хорошее, что Ющенко сделал, и под это дело попала наша академия – ее ликвидировали.
Как это называется? Каким образом в государстве, где одной из главных проблем является экологическая ситуация и несбалансированность развития, можно ликвидировать академию, которая четко выразила свои принципы: проводить исследования и внедрять принципы устойчивого развития, который вообще был в основе философии этой академии; вырабатывать конкретные рекомендации, план действия для развития регионов; увязывать развитие производственных сил с экологической составляющей и т.д.
Директора институтов, вошедших в состав академии, уже принесли с собой готовые наработки, уже началась интересная творческая работа, первые проекты… и тут – ликвидация. Люди были очень и разочарованы, и обижены.
Я считаю, что это было огромное преступление перед Украиной, очень досадный эпизод, свидетельствующий о том, что наше государство – нестабильно, что у нас могут быть разные перевороты, абсурдные поступки, что угодно – потому что по-хозяйски так не поступают. С закрытием Экологической академии мы потеряли шанс на стремительное развитие и экологической науки и практики, и идеологии устойчивого развития, и развития гражданского общества в целом.
– По Вашему мнению, какими должны быть действия политиков и государственных чиновников по поддержке внедрения инновационных решений?
– Недавно был опубликован мировой рейтинг инновационности государств, и Украина находится в нем на 42-й позиции из 50 возможных, то есть в самом конце списка. А инновационность измеряется по семи критериям, среди которых: интенсивность опытно-конструкторских работ, уровень развития высоких технологий, количество исследователей, уровень производственных показателей и образования, эффективность промышленности, патентная активность.
Так вот, по уровню интенсивности исследований Украина занимает 37-е место, по показателям производства – 69-е, по концентрации высоких технологий – 47-е, по количеству ученых – 39-е, по патентной активностью – 17-е, по уровню образования –6-е, – и это чуть ли не единственный нормальный показатель.
Почему такая ситуация сложилась в Украине? Потому что политика всех президентов игнорировала инновационное развитие, не предоставляла ему главного приоритета. Ведь для инновационного развития государства нужно создавать надлежащие условия, и только собственными силами это сделать вряд ли возможно. Например, в США это делается на базе университетов, которые покупают мозги со всего мира. Нам тоже нужно создавать инновационные центры, технопарки и т.д., приглашать, поощрять работать в них выдающихся ученых.
Отдельные предприниматели, возможно, покупают для себя какие-то небольшие ноу-хау, но на все у них финансов не хватит, к тому же, инвестиционный климат – очень плохой, а коррупция – очень высокая.
Возьмем автомобильную промышленность. Сейчас государство решило обложить иностранных автопроизводителей огромной пошлиной, но своей нормальной промышленности не создало, отечественные автомобили плохие и по качеству, и по цене. В то же время Россия построила у себя ряд автомобильных заводов лучших брендов, то же самое сделали Польша, Словакия, – мы окружены со всех сторон автомобильными государствами. Это касается и компьютерного производства, и других отраслей. То есть мы проигрываем мировое соревнование за будущие позиции в 21 веке. И это очень обидно!
– Юрий Николаевич, насколько подходят для сегодняшней Украины принципы устойчивого развития?
– Идеология устойчивого развития направлена на сочетание таких элементов, как экономическое развитие, рост доходов и благосостояния людей труда, особенно – уменьшение бедности, нищеты, и, конечно, экологизация всех сфер жизни. Для Украины это более чем актуальные задачи! Скажем, мы даже не знаем, насколько серьезно сегодня стоят перед нами экологические вопросы, поскольку Министерство экологии лишено рычагов контроля над определенными монополиями и предприятиями – туда не попадают никакие инспекции, проверки и вообще мало известно, что там происходит… Хотя, следует отметить, что модернизация технологий, которая происходит у нас на некоторых предприятиях, сама по себе позитивна, поскольку гораздо больше учитывает экологическую составляющую.
Среди главных проблем Украины можно назвать: уменьшение количества лесов (сегодня их гораздо меньше на душу населения, чем, например, в Польше), проблему распаханности земель; проблему всевозможных отходов – промышленных, твердых бытовых, химических, старых удобрений, ядохимикатов – а это около 400 тонн на душу населения. Поэтому политика нашего государства должна быть политикой устойчивого развития в различных ее компонентах. А для этого нужна политическая стабилизация, которой нет. В Украине вообще нет плана развития страны, у нас речь идет только о том, чтобы в 2014 году отбиться от финансовых проблем 2013 года.
Как бы мы не относились к тому же Назарбаеву и в его режиму в Казахстане, но сам Назарбаев – мудрый умный человек, и в его книгах, которые я читал, говорится о долгосрочных перспективах развития Казахстана на 25-30 лет вперед. У нас ничего подобного нет…
Поэтому Институт устойчивого развития предлагает поставить две формулы устойчивого развития в новую редакцию Конституции Украины, а именно: европейское будущее Украины и развитие государства на принципах устойчивого развития.
– Возможно, нужно искать поддержку для развития государства по принципам устойчивого развития у гражданского общества?
– Здесь роль гражданского общества совершенно очевидна. Вы помните Ожидовскую аварии на Львовщине? Так вот, вскоре после нее состоялось заседание СНБО, и я увидел нездоровую межведомственную конкуренцию, когда каждый только за себя, никакой кооперации, взаимопомощи. Некоторые экологические общественные организации, представители Партии Зеленых Украины самостоятельно ехали в Ожидов и помогали убирать желтый фосфор.
При таких условиях нужно активизировать гражданское общество, и государству надо прислушаться к тем опасениям, к тем угрозам, о которых оно говорит. Скажем, в прессе часто обсуждается проблема ненадежности плотины Киевской ГЭС. Почему бы руководству ГЭС не взять представителей громады и не повезти их на дамбу, показать, что конкретно делается, в каком она состоянии, убедительно опровергнуть (или не опровергнуть), что угрозы нет – и тогда все успокоятся.
Или другой пример. Сейчас в Украине ведется большая полемика вокруг добычи сланцевого газа. Я считаю, что гражданское общество обязано было отреагировать на эту проблему, потому что политические партии уже начинают активно спекулировать на этой теме. По моему мнению, нужно сформировать группу из нескольких независимых специалистов, экспертов, поехать в США, которые уже собираются экспортировать сланцевый газ, и изучить их опыт. Нам нужно «думать глобально, а действовать – локально», реагируя на все вызовы времени должным образом.
– Каким образом, по Вашему мнению, государству следует решать вопрос энергетической независимости?
– Вопрос энергетики – очень болезненный для Украины, специалисты Института устойчивого развития обсуждали его еще в то время, когда предыдущим правительством было предложено строительство новых 11 АЭС. Это было чистое безумие – и с профессиональной точки зрения, и с точки зрения здравого смысла! Ведь строительство каждой АЭС стоит минимум 1,5 млрд. долларов и длится оно 10-15 лет. Но главная проблема состоит в том, что у нас не хватает воды для охлаждения, но об этом мало кто знает и мало кто говорит. А если не хватает воды, то может возникнуть та ситуация, которая произошла на Фукусиме, когда системы охлаждения были выведены из строя и расплавилась сердцевина реакторов, что и привело к выбросу радиации наружу. К счастью, «атомные планы» в Украине постепенно отошли на задний план.
Поэтому единственным путем решения энергетических проблем любой страны – от Европы до Японии – является энергосбережение и энергоэффективность. Скажем, у нас на единицу валового национального продукта используется в 3-4 раза больше энергии, чем в Европе, и в 9 раз больше, чем в Японии. Конечно, надо отметить, что ситуация с дорогим российским газом за последние годы нас кое-чему научила, она таки заставила руководство государства повернуться лицом к энергосбережению. И где-то уже понемногу начинается кампания энергосбережения, хотя она не такая активная и не такая всеобщая. Но для этого нужно, чтобы работала пропаганда, чтобы каждый раз, когда человек оставлял включенным свет в соседней комнате, ему самому становилось от этого стыдно – и он шел и немедленно выключал его!
Я изучал опыт энергосбережения и энергоэффективности в Швейцарии, Германии, США, Канаде. С чего все начинается? С одной стороны, должны существовать общегосударственные план и стратегия, но с другой – каждое предприятие должно иметь свою собственную стратегию энергосбережения. Скажем, приходят специалисты в большой торговый центр и спрашивают, сколько вы потребляете электроэнергии. Им называют некую условную единицу. Специалисты берут на себя обязательство на 10% за год уменьшить потребление энергии и начинают конкретно работать над этим вопросом со всеми системами – охлаждением, освещением, отоплением и т.п.. Это очень серьезная инженерная работа, и на западе она идет полным ходом.
Как-то еще в советское время я проходил стажировку в Швейцарии, в Специальной инженерной экологической академии, где нас учили, в частности, методам уменьшения единицы энергоемкости валового национального продукта – что чрезвычайно актуально для Украины сегодня, а это было 30 лет назад!
– Насколько сегодня принципы устойчивого развития имплементированы в политику развитых государств мира?
– Далеко не все государства исповедуют идеологию устойчивого развития. Некоторые даже объявили, что это своего рода идеи построения коммунизма. А, например, известный российский эколог, мой друг, Алексей Яблоков сказал, что идеологии устойчивого развития недостаточно для оценки нынешнего времени, поскольку сейчас существует глубокий кризис цивилизации: продолжается гонка вооружений, разрушается окружающая среда, продолжается ненормальное социальное развитие – обогащение одних государств и личностей и обнищание других.
Однако на саммите в Рио-де-Жанейро в 1992 году было провозглашено: устойчивое развитие – это юридическое формула ООН, юридический закон развития человечества, чтобы мы там не говорили. Европейские страны обязались придерживаться принципов устойчивого развития, и там очень много уже принято и принимается законов, корректирующих сложные отношения между развитием экономики и экологической ситуацией. Все время повышаются нормативы, допустимые дозы загрязнения, контроль за производством и продукцией.
Лидерами по внедрению принципов устойчивого развития признаны скандинавские страны – Швеция, Норвегия, Финляндия, а также Нидерланды, частично – США. В свое время А.Шварценеггер, находясь на посту губернатора Калифорнии, очень активно внедрял идеи устойчивого развития. Вот и сейчас в Калифорнии строят экологически чистые города со сбалансированным потреблением электроэнергии, активно входят в жизнь солнечная и ветроэнергетика, сложные экосистемы очистки территории и т.п. Главное – это внедрение передовых идей в сознание, потому что без этого ничего не сделаешь.
– В 2007 году Вы были на заседании Генеральной ассамблеи «Зеленого креста» в Новом Орлеане, где обсуждалась взаимосвязь неразумного отношения человечества к окружающей среде с увеличением числа стихийных бедствий. Были ли с тех пор сделаны какие-то кардинальные выводы на уровне международного сообщества?
– После недавнего посещения Японии я подумал, что побывал в местах трех крупнейших мировых катастроф: Чернобыль, Новый Орлеан и Фукусима. К сожалению, всегда экологические бедствия происходят в новых непредвиденных формах: например, цунами Фукусимы совсем не напоминало наводнение в Новом Орлеане. Но алгоритм мероприятий должен быть одинаковым: это немедленная мобилизация государственных и общественных сил для преодоления последствий катастроф, понимание того, что произошло, адекватное информирование населения.
Вот, скажем, США сделали выводы после наводнения в Новом Орлеане, потому что когда потом у них возникли схожие проблемы в штатах Нью-Джерси и Нью-Йорк с мощными ураганами, их службы спасения сработали уже гораздо эффективнее и мобильнее.
Но, к сожалению, опыт борьбы с катастрофами и стихийными бедствиями не передается от одного государства к другому, не является мировым. Здесь замешаны вопросы суверенитета, национальной гордости, безопасности. Даже в Японии не были учтены уроки Чернобыля, когда, скажем, жителей полностью выселенного города – вроде нашей Припяти – расселяли во временных сооружениях. Кстати, вскоре японская делегация приедет в Украину с целью перенять наш опыт, в частности, изучить особенности работы украинской службы дезактивации.
Я надеюсь, что человечество в ближайшее время все же создаст международную систему быстрого реагирования по борьбе с катаклизмами и стихийными бедствиями, которая будет учитывать опыт всех стран мира.
Пресс-служба фонда «Сокращение рисков»
